Блог

История моей семьи – страницы многовековой истории Отечества.

Ничего нет загадочней и необъяснимее «зова крови», ощущения причастности к истории своей страны, к событиям многовековой давности.  Наше «скифское» прошлое дает о себе знать, проявляясь то в необузданности темперамента (наследстве неведомых воинственных предков), то в высоких скулах…То вдруг замираешь, услышав древний восточный напев, то с удивлением обнаруживаешь, как переливается в душе и не дает о себе забыть мелодия старинной татарской песни. Рожденная в чисто русской семье, на первый взгляд, я не имею кровного отношения к татарскому народу. Мои бабушка и дедушка были эвакуированы в Казань в начале Великой Отечественной войны вместе с заводом из Ярославля, где оба, инженер и химик-органик, работали по распределению по окончании Горьковского механико-технологического института (этот город так и не стал для меня Нижним Новгородом, ведь родители моей мамы встретились в Горьком!).

Бабушка росла в деревне Большое Загарино Горьковской области. Я была в тех краях однажды – холмы и склоны оврагов напоминали древние курганы, старинные захоронения. Все лица в многочисленном бабушкином семействе несли азиатские черты – наследие ли это татаро-монгольского ига или отпечаток времен набегов кочевников?

Дедушка родился на татарской земле, в деревне Мельничный Починок Чистопольской губернии. Отец его, красный комиссар, был убит белогвардейцами в 1920-м году. Мама перебралась с тремя детьми в Чистополь. В годы страшного голода она была вынуждена отдать детей в детдом. Не имевший музыкального образования, не знавший нот, дед обладал прекрасным тенором, а с 16-ти лет работал тапером в кинотеатре, сопровождая немое кино игрой на фортепиано. На фотографии тех лет – юный франт, одетый и причесанный по моде нэповских времен…

Его игру услышали и оценили, дедушку увезли в Казань – учиться в музыкальном техникуме. Вольнолюбивый подросток не захотел опять жить в интернате и попросту сбежал из Казани домой, в Чистополь!.. Где и когда он научился фортепианной игре – я не знаю и теперь уже не узнаю никогда. Как же мы в молодости нелюбопытны, как разбрасываемся бесценным временем, отпущенным нам на общение со старшими родственниками…

Другого своего деда я никогда не видела, сохранилась только открытка, посланная в далеком 1929-м году Н.Н.Шатровым своей семье – на ней изображен артист Государственного Академического Большого театра Николай Шатров в опере М.М. Ипполитова-Иванова  «Оле из  Норланда».

Бабушка, мама моего отца, родилась в Казани. Старинный деревянный дом на улице Волкова принадлежал ее родителям. Прабабушка была стоматологом, как тогда говорили – дантистом. В трагическом 1918-м белочехи искали ее мужа, моего прадеда. Возможно, он  спасался от мобилизации, а может,  был на стороне пролетариата – сейчас никто не ответит на этот вопрос, как и на вопрос, кто прав, а кто виноват… Прабабушка встретила «гостей», сидя на высоком сундуке, в котором укрылся ее муж. Произошло чудо: мельком осмотрев жилище, белочехи ушли. После их ухода прабабушка, обутая в высоко зашнурованные ботинки, обнаружила, что на обоих лопнули шнурки от высочайшего напряжения, в котором она пребывала во время обыска…

Юная моя бабушка окончила музыкальный техникум по классам флейты и фортепиано, до выхода на пенсию она вела уроки специальности на фортепианных отделениях музыкальных школ.

В годы Великой Отечественной войны Н.Н.Шатрова преподавала в 1-й детской музыкальной школе имени П.И.Чайковского. Замечательная Наталья Адольфовна Сегель, бессменный завуч 1-й школы в течение полувека, при встрече говорила мне: «Как там наша Наташка? Привет ей от меня!» (в далекие 40-е их связывали дружеские отношения).

Мама тоже окончила 1-ю музыкальную. Ее педагогом по скрипке была обаятельнейшая и мудрая, Учитель от Бога Раиса Сергеевна Герман.

В школе царила атмосфера истинной духовности и интеллигентности, взаимного уважения и бережного отношения к юным музыкантам. Рувим Львович Поляков, Наталья Адольфовна Сегель, Раиса Сергеевна Герман, Вера Николаевна Фрейман  -  какие имена, какое поколение…

Скромный одноэтажный особняк на улице Горького (когда-то Большой Лядской), знаменитый «Серый дом», принадлежавший семейству Боратынских, потомков видного русского поэта Евгения Боратынского, был центром культурной жизни Казани до революции. Трагический исторический перелом 1917-го года разметал уцелевших в кошмаре революционных событий представителей истинной российской интеллигенции по миру. Впоследствии здание отдали 1-й детской музыкальной школе, также ставшей очагом культуры и духовности в Казани, и никто из выпускников, включая меня и маму, не забудет особого уюта и тепла этого здания, элегантной простоты комнат, ставших классами, узких высоких окон, волнующей атмосферы зала, где проходили экзамены и концерты. Правнучка Е.Боратынского, О.А.Ильина, писала о «Белой зале»: «Наша зала!.. Ряды хрустальных люстр, белые колонны, высокие лепные потолки, темные портреты вдоль стен… Блестящая черная крышка концертного рояля…». От ощущения незримого присутствия предков захватывало дух. Среди учеников ходила легенда, что в этом зале на балу танцевал сам А.С.Пушкин! А почему бы и нет? Сплетения судеб народов и его представителей сложны и непредсказуемы…

Шли годы, историческая действительность тесно переплеталась с линиями жизни людей. Жизнь была милосердна к нашей семье – годы войн и репрессий нас обожгли, но не спалили дотла. Но никому и никогда не избежать влияния эпохи на свою жизнь и жизнь семьи. Кто-то – инициатор и активный участник перемен, кого-то они затрагивают по касательной, но тем не менее все мы – дети своих родителей и своего времени, носители многовековой исторической информации, запечатлевшейся в крови, в памяти, в сердце. Связь поколений не прерывается, остаются произведения искусства – свидетели прошлого, остается память семьи, передаваемая по наследству, и я, как и все, несу ответственность за то, чтобы нить, соединяющая времена, не прерывалась и дальше.